Наступил новый 2024 год, а мой авторский проект «Доброта спасет мир», где я встречаюсь и беседую с интересными людьми, продолжается. Сегодня он о музыке. Ведь пока шли новогодние каникулы, гуляния и празднование, всех нас окружала и сопровождала музыка.
Музыка влияет не только на наши эмоции, мотивацию и действия, но и на восприятие пространства и времени. Музыка может заставить время идти медленнее или быстрее, она может даже создать ощущение, что время исчезает. Она также может заставить объекты в мире или сам мир выглядеть по-другому или даже исчезнуть.
Вследствие этого музыканты нередко воспринимают музыку как пространственно-временной образ. Другими словами, когда опытные музыканты читают нотную запись, они могут мысленно представить звук, как образ с пространственными и временными измерениями.
Музыка возвращает память. Ранее услышанная музыка переносит нас в то время, которое связано с сильными эмоциями и переживаниями, она возвращает нас именно в то время, которое уже нельзя вернуть. В этом есть что-то грустное, но чтобы воскресить прошлое, достаточно подумать или услышать о какой- либо песне из него.
В нашем городе работает ансамбль а капелла с необычным названием «Карильон», состоящий как из профессионалов, так и из вокалистов без профессионального музыкального образования. Своим проникновенным исполнением они покорили сердца слушателей не только нашей области, но и других стран.
Их творчество способно объединить и отправить нас в прошлое, оказать влияние на настроение и поведение сразу большого количества людей.
Как они этого достигают? Попробую понять, беседуя с руководителем ансамбля «Карильон» Екатериной Лазаревой, обладающей сильным сопрано и прекрасными организаторскими способностями.
- Откуда появилось название «Карильон»?
- Мы долго искали свое название, в голову приходило «возрождение», «вдохновение» и тому подобное. Хотелось же найти такое название, которое неизвестно широкому кругу слушателей. Мы перебирали различные музыкальные термины и определения, но находились другие коллективы с таким же названием. Понимали, что название должно быть кратким, звучным и позитивным.
Одна из наших солисток Светлана Езерская предложила свой вариант – «Карильон», и мы остановились на нём. Карильон – это сложный инструмент, состоящий из колоколов и колокольчиков. В коллективе у каждого своя партия и получается очень символично.
| Краткая авторская справка |
|---|
|
Карильон – механический (клавишно-ударный) музыкальный инструмент, который посредством часового механизма приводит в движение колокола и заставляет их вызванивать различные музыкальные произведения. Карильон состоит из набора колоколов числом не менее двадцати трех, настроенных по хроматическому музыкальному ряду в диапазоне от двух до шести октав. В Европе карильоны известны с IX, а широкое распространение получили в XV столетии. Они устанавливались как на церковных колокольнях для призвания народа к богослужению, так и на городских башнях для исполнения светских музыкальных произведений. В России этот инструмент появился благодаря Петру I. Император заказал в Голландии карильон на 35 колоколов. Его установили на колокольне Петропавловского собора Санкт-Петербурга. После революции карильон в соборе был уничтожен, но в 2001 году Северная столица вновь обрела фламандский карильон из 51 колокола, общий вес которых составляет 15 тонн. Он занял прежнее место на колокольне собора Петра и Павла. |
- Пение в ансамбле – это хобби или профессия?
- Для меня, как для профессионального музыканта, это профессия, я всю жизнь этим занималась. Для остальных наших участников это хобби. Их профессии совершенно не связаны с музыкой, но у всех есть музыкальное образование: или музыкальная школа или Культпросветучилище.
В любом случае это важная составляющая нашей жизни, без которой мы просто не можем существовать, участвуем в различных конкурсных и концертных мероприятиях, в том числе международных. За пять лет работы «Карильона» мы побывали во многих регионах России, в Италии, Турции, Азербайджане. На постоянной основе сотрудничаем с Академическим большим хором РХТУ (Москва) под управлением Бориса Тараканова.
- Какими судьбами ты стала руководителем ансамбля?
Чистейшей воды форс-мажор. По образованию я – теоретик, а не хормейстер. Когда пять лет назад образовался наш ансамбль, возглавить его было некому. Искали, обращались к нашим известным деятелям культуры, к Надежде Бурцевой и другим хоровикам. Естественно, никто не мог взять это на себя, потому что все работали, все были заняты.
- В это же время нам предстоял конкурс в Турции, где по условиям организации руководитель обязан был быть. В этих обстоятельствах я взяла на себя роль руководителя, как бы формально, на первое время. Но с тех пор вот уже пять лет я пребываю в этом статусе, вникла в суть обязанностей. Чему-то научилась, хотя многого я до сих пор не понимаю. Вряд ли я смогла бы руководить большим коллективом, потому что есть специализированные ауфтакты, остановки и прочие дирижерские жесты (взмахи), которыми я не владею, но маленький коллектив мне под силу.
На каком-то международном конкурсе один из членов комиссии сказал нам: «Ребята, учитесь петь спинами. Вставайте спинами друг к другу и пойте. Вы будете ощущать на биологическом уровне этот симбиоз, эту остановку, это начало». Мы стали практиковать этот опыт, и у нас стало получаться. За пять лет выработался свой подход, мы научились чувствовать друг друга и петь как один организм.
Еще один момент: хормейстер при помощи камертона должен дать хору тон. Я не хормейстер и пользоваться камертоном не умею. Тогда я придумала способ: до начала исполнения произведения я каждому даю свою ноту. Участники все её мысленно пропевают и при выходе на сцену её включают. То есть, каждый сам себе помогает, а не я как руководитель, и каждый отвечает за свои ноты. Довольно сложно… Параллельно я начала делать аранжировки песен, стало получаться, и мы, как коллектив, нашли свою «фишку».
- Как твои близкие воспринимают это увлечение пением?
- Прекрасно воспринимают, помогают, сочувствуют, сопереживают. Муж во всем меня поддерживает. В этом плане мне повезло, так как я не понаслышке знаю, что очень многие хорошие солисты уходили из хора именно из-за непонимания второй половины. Я более тридцати лет пою в хоре и таких историй помню, к сожалению, очень много.
- Каков сейчас ваш репертуар?
- Начинали мы с духовного репертуара. Но поняли, что, пожалуй, нужно развиваться, начали петь и песни победы, и новогодние песни. То есть репертуар сейчас довольно разнообразный. Это и народная музыка, и музыка народов мира, и эстрада, и джаз. Но мы не оставили и духовную музыку. В июне мы ездили в Ростов Великий на фестиваль хоровых коллективов России, где даже была команда из Китая. Это был фестиваль духовной музыки, и наше выступление не прошло не замеченным. То есть нам по силам многое.
- Бывает так, что вы экспериментируете, сочетаете академическое и современное? Материал советской эстрады настолько благодатная почва.
- Постоянно так делаем. А началось всё с песен «Старый клен» и «Сулико». Я разложила их на голоса, и мы представили их в джазовом стиле.
С частью участников мы выступаем в санаториях. Наш репертуар там – это советская эстрада 60-70 годов, это песни из кинофильмов. Там мы проводим даже викторины, интерактив – это часть нашей работы. Вот ближе к новому году у нас состоится концерт, где мы уже будем исполнять старинную рождественскую музыку 16-17 веков.
Как видишь, репертуар очень разнообразный. Мы берем все, что голосово нам подходит, а подходит нам многое. Голоса у нас очень хорошие, баритон может петь тенором, тенор может великолепно петь баритоном, есть сопрано, есть и альты, то есть полный состав музыкального ряда. Поем на иностранных языках: на английском, французском, итальянском, духовную музыку на старославянском. Недавно в репертуаре появилась песня на афганском языке, которую мы пока еще не успели представить слушателям. Эксперименты продолжаются.
- Теперь осталось запеть на древнееврейском, мне кажется, у вас получится красиво…
- (задумчиво) Надо попробовать…
 |
|
|
- А современная попса как материал? Как, по Вашему, к ней надо относиться?
- Спокойно. Например, недавно в санатории «Оболсуново» мы заканчиваем концерт двумя военными произведениями «Пора в путь-дорогу» и «Катюша». Публика, 50 плюс, восторженно искупала нас в аплодисментах и резво рванула на дискотеку, которая у них следовала по расписанию после нашего концерта. Оттуда до нас донеслось: «Ягода — малинка…».
У нас как-то спросили, поём ли мы такие песни. Нет, таких песен мы, конечно, не поём. Но что значит попса? Ведь, произведения, которые мы сейчас исполняем как духовные, когда-то тоже считались попсой. Ты знаешь, духовная музыка подразделяется на церковную и светскую. Так, на сегодняшний день, когда мы выступаем в храмах, мы согласовываем наш духовный репертуар с батюшкой, он его тщательно изучает и не каждое произведение позволяет нам исполнять, чтобы в храме, не дай бог, не прозвучало светское произведение, даже если ему несколько сотен лет.
- Почему, на Ваш взгляд, большинство россиян сегодня слушают некачественную музыку?
- Тут дело не в самой музыке, я думаю, а в популярности и успехе человека, который это своё «творчество» транслирует. Они видят, как молодой человек или девушка, неизвестно откуда, выбился в люди и стал миллионером. Его пример их заряжает. То, что он поёт, не интересно вообще никому, ни нашему поколению, ни им самим, им наплевать на это дело. Потому что это низкопробное, неоригинальное подражание более успешным исполнителям.
Для таких «звёзд» пишется много песен-однодневок с текстами, не выдерживающими никакой критики. К этому я отношусь плохо, потому что это не искусство и не творчество, это конвейер, выпускающий стандартную продукцию для получения прибыли. Уверена, что музыканты такую музыку не слушают в силу своего музыкального вкуса и образования, так как подобный материал ведет к стрессу и деградации. Если человек воспитывался в музыкальной семье, его водили, к примеру, на балет или в симфонический оркестр, конечно, он с удовольствием будет слушать классическую музыку. А когда человек вырос в маргинальной среде, он и минуты не выдержит в зале, убежит сразу же.
- Каков состав хора сейчас и каковы критерии отбора?
- На сегодняшний день нас шестеро, трое мужчин и три женщины.
К нам в коллектив просились люди. Последний из них был парень с шикарным голосом, великолепным баритоном. Я была так рада, ведь когда в ансамбле есть хорошие голоса, с ними легко и приятно осваивать новый репертуар. Начали репетировать, и я слышу, что он «уезжает», не держит тон, не может петь свою партию. Это было невыносимо. Два месяца мы поработали и нам, увы, пришлось расстаться. Так повторялось несколько раз. В итоге мы решили, что наш коллектив сложился, все держат строй, это крайне редко для коллектива а капелла.
- Что, по Вашему, спасет мир?
- Мы совсем недавно вернулись из Баку, где одновременно хоровые коллективы из разных регионов России и Азербайджана исполняли произведение, написанное одним из самых востребованных современных композиторов – Карлом Дженкинсом. Оратория «Месса Миру» – масштабное произведение. В нем звучит и иудейский псалом, и мусульманская молитва, и григорианский хорал, и музыка восточных народов Древние и современные мелодии в одном сплетении, в одной мольбе – нам нужен мир!
Как музыкант я, конечно, уверена, мир спасёт музыка. Вспоминая прошедший в Баку концерт, я не перестаю радоваться, какое это счастье: вот мы стоим на сцене Дворца Гейдара Алиева, одновременно четыреста человек разных национальностей, разных культур, разного ума и благосостояния и все это двухчасовое счастье на сцене, это же невероятно!
Возможно, для специалиста в другой области будет спасением что-то другое. Для меня музыка – это моя жизнь, центр моей вселенной. Ей подвластно всё и, разумеется, она спасёт мир.
- Завершился 2023 год. Каковы итоги вашего музыкального года и пожелания читателям в наступившем году?
- Нашей репетиционной базой и концертной площадкой является Ивановский дом национальностей, который собирает под своей крышей не только представителей многочисленных народов нашей области, но и музыкантов, поэтов, ученых нашего города. Своеобразный «Ноев ковчег», спасающий от невежества, рутины и уныния. И в этом большая заслуга мудрого директора дома национальностей – Николая Андреевича Карика.
В этом году мы поучаствовали там в двух сборных концертах, 23 февраля и 9 мая. На договорной основе мы постоянно работаем в санаториях «Зеленый городок» и «Оболсуново». Для отдыхающих делаем три концерта в месяц.
В июне нам довелось петь в Ростовском кремле на Фестивале хоровой музыки в Ростове Великом. В сентябре мы стали лауреатами 3 степени в XXII открытом международном фестивале-конкурсе исполнителей русского и цыганского романсов, куда нас пригласила народная артистка и председатель жюри Вера Добролюбова. На областном VIIIфестивале искусств «Вдохновение» мы получили дипломы лауреатов 1 степени. Ну и, конечно, «Месса Мира» в Баку.
2023 музыкальный год пролетел стремительно, одарил нас новым опытом, знакомствами с прекрасными людьми, неисчислимыми счастливыми моментами, о которых мы будем помнить всегда.
Пожелать я хочу в первую очередь, здоровья и мира всем людям земли.
Еще желаю много музыки в 2024 году. С ней легче жить, она отвлекает от грустных мыслей и помогает в работе, поднимает настроение и придает оптимизма.
Пусть музыка звучит в душе каждого человека!
Марина Голдин,
заместитель председателя Местной общественной организации
«Еврейская национально-культурная автономия
города Иванова Ивановской области»
