Еще при жизни Ахмет-Хана Султана прозвали Орлом. Пройдет много лет и уже после войны, отвечая на вопрос одного из однополчан, почему он не завершает лётную деятельность, Ахмет-хан Султан расскажет притчу: «… Орлы никогда не умирают на земле. Чувствуя приближение смерти, они из последних сил летят вверх, а потом складывают крылья и камнем падают на землю. Поэтому Орлы умирают в небе, на землю они падают уже мертвыми».
Этот удивительный человек по матери был крымским татарином, а по отцу – лакец, горец из Дагестана. Он родился 25 октября 1920 года в Алупке, зеленые улочки которой сбегают к морю. Его детство прошло в солнечном Крыму. И хотя в его имени есть и «хан» и «султан», был Ахмет обыкновенным босоногим мальчишкой, дочерна загорелым на южном солнце и очень бедовым.
Отчий дом Ахмет-Хана был построен на крутом склоне горы и напоминал птичье гнездо. Любимым развлечением мальчишки были походы на вершину Ай-Петри, куда он провожал отдыхающих, а в межсезонье, когда «работы» не было, пытался ловить… орлов. Но жизнь брала свое: бурно развивалась промышленность, машины завоевывали сердца ровесников. Не остался в стороне и Султан: закончив 7 классов, подался в железнодорожное ФЗУ. Работал слесарем, подручным котельного мастера в депо. Был там комсомольским вожаком. Одновременно учиться летать в Симферопольском аэроклубе. В 1939 году по рекомендации Симферопольского железнодорожного депо его приняли в Качинскую военную авиационную школу, после окончания которой он год прослужил в Белоруссии в строевой части.
Начало Великой Отечественной войны младший лейтенант Ахмет-Хан встретил в 4-м истребительном авиаполку (Одесский Военный округ) под Кишиневом. 22 июня 1941 года рано утром с аэродрома Григориополь для проверки данных о нарушении государственной границы СССР германо-румынской армией в воздух поднялась 1-я эскадрилья 4-го истребительного авиаполка. На реке Прут, по которой проходила граница, увидели грозное зрелище: сплошным потоком по мосту катились чужие танки, артиллерийские самоходки, автомашины, мотоциклы… Когда подлетали к своему аэродрому, на поле полыхали самолеты, ангары, дымились развороченные бомбами взлетные полосы. Сели на запасном аэродроме.
В первый же день на биплане И-153 он провел несколько штурмовок, по 5-6 раз вылетая на боевые задания. Через три дня полк перестал существовать: материальная часть была полностью уничтожена…
В октябре 1941 года летчик был назначен командиром звена того же полка. К тому времени он произвел 130 боевых вылетов на разведку и штурмовку войск противника, за что был награжден орденом Красного Знамени.
В характеристике на 21-летнего летчика, составленной в те дни, командиры отмечали: «Тов. Ахмет-Хан Султан в боевой работе неутомим. В бою отважен, упорен и настойчив. В принятии решений смел. Является мастером воздушной разведки, один из первых в полку провел бой с бомбардировщиком противника в сумерках».
В конце декабря 1941 года лейтенант Ахмет-Хан Султан в числе других летчиков полка был направлен в Кинешму (Ивановская область) для переподготовки на английский истребитель «Харрикейн». Затем вернулся в свой полк, который в это время вошел в систему ПВО города Ярославля.
31 мая 1941 года на окраине Ярославля на высоте 7300 метров Ахмет-Хан встретил немецкий бомбардировщик. Он бросился в атаку, открыв огонь из всех пулеметов. «Юнкерс» на большой скорости, умело маневрируя, изворотливо уходил от прицельного огня. Наконец Ахмет-Хану удалось зайти с задней полусферы. Длинной очередью уничтожил пулеметную точку бомбардировщика. Когда после очередного боевого разворота поймал в прицел «Юнкерс», снова нажал на гашетку, но выстрелов не последовало — кончился боезапас. Стрелять было нечем…
На борту «Юнкерса», видно, поняли это: самолет теперь даже не маневрировал, а на большой скорости просто уходил к линии фронта. «Боезапас кончился», – обожгла мысль. И тут же другая: «Таранить!» Эта мысль теперь овладела всем его существом. Он был озабочен только одним: как можно быстрее сократить расстояние, отделявшее его от вражеского самолета. Сблизившись с «Юнкерсом», Ахмет-Хан повел истребитель в атаку. Немецкий стрелок пытался отразить удар – хлестнул огневым смерчем. Но краснозвездный самолет неудержимо мчался вперед. Казалось, еще секунда – и он снарядом врежется в машину врага. Немецкий пилот упредил: скольжением отпрянул в сторону.
Истребитель пронесся близ «Юнкерса» и, блеснув молнией, почти отвесно ринулся вниз. А в следующий миг его правое крыло, точно меч, рассекло плоскость бомбардировщика. Раздался скрежет металла, и в небе тотчас потянулся дымный след от моторов «Юнкерса». Ахмет-Хан выбросился из неуправляемого самолета с парашютом.
…Жители поволжской деревни Дымокурцы поначалу приняли спустившего с неба смуглого черноглазого Ахмет-Хана за чужака и наставили вилы… Пришлось летчику, отвернув борт кожаного реглана, показать орден Красной Звезды, чтобы развеять последние сомнения.
Попросив ребят собрать парашют, летчик устало провел ладонью по щеке. На руке остались следы крови. Его проводили в село, обмыли раны, перевязали чистой холстиной.
Подлечившись в госпитале, Ахмет-Хан вернулся в полк. Здесь его приняли в партию. А вскоре пришла радостная весть: за подвиг в воздушной схватке 20-летний летчик удостоен ордена Ленина.
Через несколько дней после таранного победного боя, городской комитет обороны вручил победителю именные часы с надписью: «Лейтенанту Красной Армии Ахмет-Хан Султану, геройски сбившему немецко-фашистский самолет…»
В июне 1942 года, летая на «Харрикейне, Ахмет-Хан Султан сбил два вражеских истребителя Ме-109 (оба в районе Елец – Липецк).
В августе 1942 года 4-й авиаполк, в составе которого сражался Ахмет-Хан, приступил к боевой работе на Сталинградском фронте. Быстро освоив новый для себя Як-7А и одержав в августе-сентябре несколько побед (так, 7 сентября сбил Ме-109), Ахмет-Хан снискал славу сильного, не знающего страха воздушного бойца. Отличительным природным качеством Ахмет-Хана было орлиное зрение – он первым замечал врага, даже в облаках, даже в сумерках и ночью, что помогало ему за секунды занять выгодную позицию и начать успешную атаку.
Человек общительный и остроумный, он сразу становился душой компании. Ахмет-Хана, или Ахметку, как звали его товарищи, хорошо знали в войсках, его запоминающееся сказочное имя стало легендарным, синонимом непобедимого искусного истребителя и блестящего, неистощимого остроумца. Взыскательная солдатская память донесла до нас некоторые его каламбуры. «Пересаживаемся с ишака на жеребца», – шутил он при переучивании на новый самолет.
«Полк без Ахмет-Хана, что свадьба без музыки», — говорили о нем соратники. Отличаясь своим особенным, то мягким и вкрадчивым, то резким и яростным летным почерком, он и на земле умел сохранять свой неповторимый стиль во всем, даже во внешности и одежде.
Невысокого роста, чуть сутулящийся, коренастый, подвижный, с черными, словно завитыми, кудряшками волос, он внимательно, редко мигая, смотрел на собеседника карими глазами. Очень любил шахматы. Если шахматистов не оказывалось, с удовольствием играл в шашки и домино. Даже тогда, в 1942 году, он носил модные по тому времени брюки-галифе с напуском на голенища вычищенных до блеска сапог, длинную гимнастерку из довоенного коверкота и вечный, казалось, неснимаемый реглан… Настороженный и нервный перед вылетом, он волновался, ожидая ракету, менялся в лице, но в воздухе любые колебания исчезали, в небе он становился яростным и решительным, не знающим малейших сомнений бойцом.
В боях под Касторной и Воронежем Ахмет-Хан сбил 7 самолетов врага и был награжден вторым орденом Красного Знамени.
После короткого пребывания в отдельной группе истребителей, созданной специально для борьбы с немецкими асами, где Ахмет-Хан сбил два Ме-109, сам был сбит и вновь выбросился с парашютом, его перевели в 9-й Гвардейский истребительный авиационный полк.
«Пропуском» в этот элитный полк служил боевой счет летчика: не менее 5 сбитых вражеских самолетов. Ахмет-Хан уничтожил больше. По прибытии в часть Ахмет-Хан был назначен заместителем командира эскадрильи. В боях над Касторной и Воронежем уничтожил еще 7 самолетов, за что был награжден орденом Красного Знамени. Вскоре он был назначен командиром 3-й (желтоносой) эскадрильи.
Много тяжелых боев провел командир эскадрильи со своими ведомыми в дымном небе Сталинграда. От метких очередей чадными кострами падали, опрокидываясь на крыло, размалеванные фашистские самолеты. Да и он, Ахмет-Хан, не раз попадал в переплет. В одном из неравных боев в его машину угодил вражеский снаряд. Захлебнулся мотор. Сбить пламя скольжением не удалось. Оставалось одно: прыгать с парашютом. Схватку в воздухе наблюдали наши пехотинцы. Увидев, что летчик приземлился на нейтральной полосе, они без команды поднялись в атаку. Несколько человек скосил тогда свинцовый ливень. Но летчика все же отбили у врага.
Много раз приходилось летчикам-истребителям на Сталинградском фронте летать в разведку, и считали они такие задания самыми ответственными – в бой вступать, как правило, не разрешалось, как бы ни рвалась душа: командование ждало результатов их наблюдений.
«Как-то я полетел с Ахмет-Ханом разведать тыл противника километрах в 250 западнее Сталинграда, — вспоминает однополчанин, дважды Герой Советского Союза Владимир Лавриненков. — Маршрут был хорошо известен, ориентироваться легко. Нужно было только смотреть, смотреть в оба, все запоминать и остерегаться засады «Мессеров». На аэродроме в Морозовской мы обнаружили около 200 немецких самолетов. В Калаче засекли колонну машин и танков, приближавшихся к переправе. Заглянули в Песчаную, где гитлеровцы сосредоточили резервы и имели многочисленные склады. Не зря заглянули — там было черно от машин и танков.
Задание было выполнено. Теперь предстояло проскочить через сражающийся Сталинград за Волгу. Здесь и засекла нас шестерка фашистских истребителей. Атака шестерки – это ливень свинца! Куда деваться? Ища спасения от огня, мы чуть ли не прижимались к развалинам домов. Перед самыми глазами над южной частью города черный дым – там горели нефтесклады. Решение родилось одновременно у обоих – укрыться в дыму. Полоса дыма оказалась даже длинней, чем мы предполагали. Выскочили мы из нее уже над левым берегом Волги».
В октябре-декабре 1942 года надежно замкнув кольцо окружения немецких войск в Сталинграде, советские армии продвинулись далеко на запад и юго-запад, образовав внешний фронт. На эту только что освобожденную территорию одним из первых перелетел 9-й Гвардейский авиаполк. Аэродром располагался на хуторе Зета, где недавно был фашистский аэродром. В оставшиеся от них земляные насыпи-капониры тут же поставили свои самолеты. А пригодными для жилья обнаружили всего 3 сохранившиеся хатки.
Авиаполку была поставлена задача перерезать воздушную дорогу, связывающую окруженную группировку Паулюса с внешним миром, то есть закрыть над «котлом» небо, уничтожать транспортную авиацию противника, снабжавшую продовольствием и боеприпасами окруженные под Сталинградом войска. Ахмет-Хан в те дни сбил тяжелый бомбардировщик Не-111, впервые набитый не бомбами, а продуктами.
Весной 1943 года 9-й Гвардейский полк перебросили под Ростов. Едва успели расположиться на полевом аэродроме, приказ: «Все истребители – в воздух. Взлет по готовности!» Первой поднялась шестерка, ведомая Ахмет-Ханом. И сразу – с набором высоты к линии фронта. Безоблачное небо казалось спокойным, безмятежным. С высоты 5000 метров просматривалась синь Азовского моря, в дымке тонул горизонт. Но вот неожиданно впереди появилась армада «Юнкерсов» и «Хейнкелей» в сопровождении истребителей. Немцы, очевидно, намеревались бомбить Батайск, где была разгрузочная станция фронта.
Ахмет-Хан повел свою группу в лобовую атаку. Иного выбора не было. На какой-либо маневр просто не оставалось времени. Шестерка рванулась навстречу врагу. Обычно опытный летчик, только взглянув на строй противника, сразу определит, кто перед ним: бывалые пилоты или зеленые юнцы. По самолетам видно: идут, как спаянные, или же «подпрыгивают», будто утки на зыбкой волне. Здесь же, сближаясь, обе группы шли, как по струне. Матерый, видать, враг вел флагманский бомбардировщик. Лишь в последний миг не выдержал; пытаясь избежать лобового удара, вильнул в сторону. Поздно! Ахмет-Хан сблизившись с ним до 20-30 метров, сбил его длинной очередью и ушел от атак вражеских истребителей. Тут же вспыхнули еще 2 вражеские машины. Четвертую таранным ударом сразил летчик Петр Коровкин, но погиб и сам. Воздушная армада фашистов не прошла к объекту удара. Разъяренный гибелью товарища, Ахмет-Хан набрал высоту и на обратном пути, в одиночку, с пикирования атаковал пару Ме-109 и сбил одного из «Мессеров».
23 апреля 1943 года командующий 8-й Воздушной армией генерал-лейтенант авиации Хрюкин представил его к званию Героя Советского Союза. В представлении написано:
«Товарищ Ахмет-Хан Султан произвел 359 боевых вылетов, провел 79 воздушных боев, лично сбил 11 самолетов противника и в групповых боях 19 самолетов. Имеет один таран самолета противника. Всего на Сталинградском фронте произвел 110 боевых вылетов, лично сбил 6 самолетов противника и в группе 7 самолетов противника».
Над переправами через Дон в июле 1943 года Ахмет-Хан сбивает 2 бомбардировщика Не-111 (за что получил благодарность Командующего 8-й Воздушной армии Тимофея Хрюкина), еще 2 самолета подбивает, и те со снижением уходят в сторону Азовского моря (их дальнейшая судьба неизвестна).
Затем он воевал под Ростовом-на-Дону и на реке Миус. К этому времени Ахмет-Хан Султан стал уже опытнейшим бойцом. Он научился замечать врага раньше, чем тот заметит его, атаковал стремительно и неожиданно, точно стрелял короткими очередями. Бывало и так, что сбитые вместе с напарником самолеты Ахмет-Хан Султан записывал своему ведомому, чтобы у того было побольше личных побед.
20 августа в районе Калиновки под Таганрогом он сбивает 2 пикировщика Ju-87. На следующий день, атакуя в лоб, – бомбардировщик Ju-88, а буквально через несколько минут заходом сзади и снизу – бомбардировщик Не-111. Его эскадрилья сбила тогда 6 самолетов противника, и наблюдавший бой командующий фронтом Толбухин наградил Ахмет-Хана орденом Красного Знамени. Всего, в боях за Таганрог, он сбил 11 самолетов.
За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 августа 1943 года Ахмет-Хан Султан удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
С 1942 и до начала 1944 года большинство своих вылетов Ахмет-Хан проводил в паре с Иваном Борисовым, лично и в группе сбил 23 самолета противника.
Все дальше на запад откатывался фронт. Сокрушая врага, неудержимой лавиной наступали советские войска. С воздуха их прикрывала авиация. В строю крылатых был и 9-й Гвардейский истребительный авиаполк.
Ахмет-Хан Султан считался в полку одним из лучших мастеров штурмовых ударов по наземным целям и объектам врага. Как-то под его командованием истребители обнаружили 2 железнодорожных состава с боевой техникой и топливом. Они вначале вывели из строя паровозы, затем подожгли цистерны с горючим. Образовавшееся море огня уничтожило технику, оружие – все, что находилось в двух составах. Десятки вылетов эскадрилья Ахмет-Хана совершила на удары по вражеским автоколоннам, артиллерийским и минометным батареям, другим целям.
8 февраля 1944 года, в районе Борислава сбив свой 7-й «Хейнкель-111», Ахмет-Хан стал рекордсменом по уничтожению этого типа самолета. Надо зАхметить, что с середины 1943 года Не-111 нес усиленное вооружение — до 4 спаренных установок для стрельбы назад и был исключительно грозной машиной.
А вскоре Ахмет-Хан провел тяжелейший бой с известным немецким асом. Произошло это так:
В марте 1944 года над их аэродромом пролетел немецкий истребитель Ме-109 и сбросил вымпел с запиской. Вражеский пилот вызывал на дуэль нашего лучшего аса, обещая не вступать в бой, пока советский летчик не наберет высоту 3000 метров. Такой наглости в 9-м Гвардейском ИАП от противника никак не ожидали. К этому времени летчики полка уже доказали немцам, что и они не лыком шиты. Доложили командующему 8-й Воздушной армией Тимофею Хрюкину. Тот, не долго думая, приказал готовить к вылету «Аэрокобру» Ахмет-Хана.
Надо отдать должное немцу – он выполнил условия дуэли. Все, находившиеся на аэродроме, запомнили этот бой навсегда, хотя длился он не более 15 минут. «Мессершмитт» и «Аэрокобра» устроили в небе неистовую карусель. Выписывая немыслимые пируэты, самолеты без единого выстрела гонялись друг за другом. А затем прозвучала короткая очередь. «Мессер» задымился и рухнул в пике. Позже стало известно, что Ахмет-Хан свалил немецкого аса, сбившего 50 наших самолетов.
10 апреля отважный летчик уничтожил 2 FW-190, 12 апреля над Севастополем в труднейшем поединке сбил FW-190, на следующий день – еще один и помог своему ведомому зажечь другой. Осенью 1944 года в районе Гульбинена он уничтожил очередной FW-190.
В начале мая 1944 года немецкие войска начали покидать Севастополь. Но еще двое суток удерживали Херсонес и его причалы: там спешно грузились на баржи и буксиры остатки их разбитых соединений. Наши бомбардировщики наносили по морским транспортам бомбовые удары, а истребители сопровождали и их, и штурмовики Пе-2. К концу мая Черное море стало свободным от захватчиков.
Перед перелетом в Прибалтику эскадрилья, которой командовал Ахмет-Хан, отличилась в боях над Днепром. Только за неделю боев его подопечные уничтожили 32 немецких самолета. Из них 4 сбил лично командир эскадрильи: 2 – в районе Одессы и 2 – над Николаевым.
В феврале 1945 года на подступах к Кенигсбергу шли особенно ожесточенные бои. Окруженные, прижатые к морю, блокированные с воздуха немецкие войска оказывали упорное сопротивление. Под Кенигсбергом вместе с нашими летчиками сражались французские летчики эскадрильи «Нормандия – Неман».
На Кенигсберг летали в те дни «Пешки» и «Илы», засыпая бомбами укрепленные немецкие артбатареи. «Мессеры» и «Фоккеры» взлетали в сторону моря, набирали высоту, а затем из-за облаков нападали на наши бомбардировщики. Истребители должны были перехватывать фашистские самолеты еще над морем. Завидев их, фашистские самолеты обычно убирались, давая простор для пальбы своим зениткам.
Войну Ахмет-Хан Султан заканчивал летая на истребителе Ла-7. На этой машине он воевал в небе Латвии и Восточной Пруссии, где сбил еще 6 вражеских самолетов (в том числе 18 января и 26 января — по одному FW-1902 ).
Последнюю победу он одержал 25 апреля 1945 года над аэродромом Темпельхоф. Ахмет-Хан вел шестерку Ла-7 на перехват самолетов противника. Ожидая появления врага, Ахмет-Хан долго патрулировал над указанным ему участком города. Его время в полете уже истекало, горючее было на пределе, когда из-за облаков выскочили «Фоккеры». Ахмет-Хан первой пушечной очередью поджег ведущего группы. Пилот (командир группы, кавалер Железного креста с Дубовыми листьями) выпрыгнул с парашютом, а ведомые покинули поле боя.
По официальным источникам, к концу войны совершил 603 боевых вылета, в 150 воздушных боях лично сбил 30 (в том числе 12 бомбардировщиков, 17 истребителей и 1 транспортный) и в группе 19 самолетов противника. [В своих недавних исследованиях М. Ю. Быков указывает на 30 личных побед летчика.]
29 июня 1945 года помощник командира 9-го Гвардейского истребительного авиационного полка (1-я Воздушная армия ) Гвардии майор Ахмет-Хан Султан был награжден второй медалью «Золотая Звезда».
После войны направленный в академию по настоянию командования, Ахмет-Хан не мог заставить себя учиться, несколько раз убегал оттуда, возвращался в полк. Вынужден был уйти из армии, демобилизовался в звании Гвардии подполковника.
…Он нашел себя на испытательной работе в НИИ ВВС, где почти четверть века испытывал реактивные самолеты и планеры. В 1961 году ему было присвоено звание «Заслуженный летчик-испытатель СССР».
Дважды Героем Советского Союза пришел Ахмет-Хан на испытательный аэродром. Здесь уже брала старт реактивная авиация. Ахмет-Хану помогли войти в строй. И вот первая сложная работа. На необычного вида планере, оснащенном пороховыми ускорителями, он поднимался за буксировщиком на огромную высоту. Отцепив трос, бросал машину в пике. Со сверхзвуковой скоростью планер мчался к земле. Но летчик не спешил выводить машину. Требовалось испытать ее на предельных режимах устойчивости и управляемости. Работу эту Ахмет-Хан провел успешно. Ему стали поручать еще более ответственные задания.
Сколько потом было еще трудных, порой опасных полетов! Впрочем, летчики-испытатели не любят говорить об этом. И Ахмет-Хан тоже не делал для себя исключения. О своей профессии говорил немногословно: «Работа!..»
Что ж, верно, но это поистине героическая работа. За нее он был удостоен звания лауреата Государственной премии, заслуженного летчика-испытателя СССР. И высокие награды, полученные уже в мирные дни, – тоже за эту работу.
Более 20 лет поднимался в воздух с испытательного аэродрома Ахмет-Хан Султан. Здесь, как и в боях, его также отличали мужество, верность Родине. Надо было действительно сильно любить свое дело, чтобы сказать:
- Если есть хоть небольшая надежда, я не оставлю машины.
Он произнес эти слова незадолго до своего последнего полета…
1 февраля 1971 года Ахмет-Хан вылетел на «летающей лаборатории», чтобы испытать новый авиационный двигатель, который помещался внутри салона и выпускался наружу с помощью специального устройства. Когда самолет вошел в зону испытаний и бортинженер начал опускать двигатель, радист сообщил на землю о начале выполнения полетного задания. Это было последнее сообщение, которое получили на КП от лаборатории…
Самолет упал в болото. Весь экипаж погиб. Пилотскую кабину с Ахмет-Ханом, вторым пилотом и штурманом отбросило далеко в сторону, а бортмеханика и радиста нашли в самолете. До последнего мгновения экипаж пытался спасти машину. Что произошло в тот трагический день, до сих пор неясно. Скорее всего, взорвался опытный двигатель.
30.04.2014
